Как распознать и измерить счастье в России.
Елена Мотренко
Люди — социальные существа. Когда у всех плохо и у тебя плохо, ты не можешь быть сильно несчастным, потому что в конце концов понимаешь, что от тебя ничего не зависело. А если все счастливы, а ты несчастлив, сразу обращаешь внимание: а может, я виноват? Начинается самокопание, волнения, переживания».
Впрочем, России, несмотря на наше совсем не лидирующее место в рейтинге счастья, есть чем гордиться, уверен Владимир Климанов. Например, у нас высокие позиции по индексу бюджетной открытости.
«Сейчас у России 15-е место, — отмечает эксперт. — А «индекс счастья»… К нему нужно относиться не как к абсолюту, а с философской точки зрения. Когда мы оказываемся в других странах, они нам кажутся гораздо более привлекательными. Но стоит переехать туда на постоянное место жительства, как всё воспринимается по-другому».
В нашей стране периодически проводят локальные замеры счастья. Так, по опросам ВЦИОМа в ноябре, 84% опрошенных ответили, что они счастливы. Причем, процент высок во всех социально-демографических группах, но люди с хорошим достатком на общем фоне выглядели гораздо оптимистичнее — 94% против 66% из числа тех, кто не доволен своим материальным положением. Кто-то счастлив, потому что здоров, — 21%. Кому-то счастье приносят дети и любимая работа — 15% или в целом чувствуют себя счастливыми благодаря семье — 33%.
«Индекс счастья» в этом исследовании вычислялся довольно легко. Респондентам задавали вопрос: «В жизни бывает всякое — и хорошее, и плохое. Если говорить в целом, вы счастливы или нет?» Разницу положительных и отрицательных ответов и считали «индексом счастья» в диапазоне от –100 до +100 пунктов. В этот раз он равнялся 71 пункту.
«Индекс счастья» — показатель, который носит скорее физиологический, чем социальный характер. Есть масса других, более удачных показателей, связанных с социальным самочувствием, качеством жизни, отношением людей к власти, экономике, — поясняет «Известиям» ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов. — В тяжелый период экономических депрессий вдруг оказывается очень высоким показатель «индекса счастья». В огромной степени это связано с возрастной структурой: чем больше молодежи участвует в опросах, тем выше результат. У молодежи всегда более высокий уровень гормонального насыщения, поэтому само ощущение счастья выше. Что из этого следует? Ровным счетом ничего. Этот показатель очень аморфный и мало о чем говорящий».
По словам эксперта, рейтинги счастья не что иное, как попытка отвлечь (а точнее, развлечь) от насущных проблем.
«Социальное самочувствие падает, груз нерешенных экономических проблем растет. Поэтому, чтобы увести сюжет с этих неприятных для государства проблем, лучше поговорить о счастье, — считает Леонтий Бызов. — Это ни к чему не обязывающий разговор для несерьезных женских журналов. В мире господствуют глянцевые журналы, которые призваны не ставить перед людьми серьезных задач, а о чем-то поговорить, не портя людям настроение. Это типичные светские разговоры».
«В последнее время экономисты действительно занимаются «экономикой счастья», следят за динамикой. Есть такой парадокс Истерлина, который говорит о том, что счастье растет по мере роста дохода, но потом выходит на плато. И когда уровень дохода уже выше какого-то уровня, больше денег не прибавляет больше счастья, — говорит Ольга Кузина. — И как раз современная экономика занимается попыткой объяснить, какие факторы влияют, почему есть такие эффекты. Важный и новый вопрос для экономистов: когда деньги перестают иметь значение в странах, где основная масса населения получает достаточно много, что еще вместо ВВП, какие параметры нужно оценить, чтобы понять — развивается экономика успешно или нет?»
Наша страна пока далека от парадокса Истерлина, все-таки мы еще на той ступени, когда не в деньгах счастье, а в их количестве, но списывать «индекс счастья» со счетов всё же не стоит.
«Если, например, экономика стагнирует или не растет, а уровень счастья прибавляется, то может быть и хорошо. Или наоборот: экономика растет, а счастья нет по-прежнему. Это тоже сигнал подумать: а что можно изменить в экономической, социальной политике для того, чтобы этот тренд пошел по-другому? — говорит Ольга Кузина. – Чтобы россияне стали счастливее, надо провести экономический расчет. Если вы берете «индекс счастья» и говорите, что, на ваш взгляд, здесь счастье измеряется объективно, то дальше нужно строить регрессию и смотреть, какие факторы влияют на этот индекс. Если будет видно, что у россиян доходы приносят большой вклад в индекс, значит нужно повышать доходы. Если больше влияет экологическая ситуация, значит следует менять подход именно в этой сфере».
«Трудно предположить, что в 2019 году Россия может резко подняться в рейтинге счастья, — считает Ольга Антипина. Выход нового доклада как раз намечен на 20 марта. — Слишком велик ее отрыв от лидеров. — Однако не существует такого понятия, как «монополия на счастье». Каждая страна и каждый человек может и должен стать счастливее. Поэтому главный практический вывод из рейтинга счастья состоит в том, что как на национальном, так и на индивидуальном уровне необходимо уделять внимание тем факторам, которые делают нас счастливыми. По крайней мере, быть заботливее к своему здоровью и поддержать того, кто нуждается в помощи, может каждый».
Кстати, в прошлом году самым популярным курсом в Йельском университете был своеобразный «курс счастья». Нет, он не учит много зарабатывать, но обращает внимание на элементарные вещи и принципы «позитивной психологии»: быть благодарным, лучше спать, уделять больше времени семье и друзьям, общаться offline… Очень востребованный курс, который посещают 1,2 тыс. студентов, что оказалось рекордом для университета.